«Молодежь меня интересует как носители новых практик»: Виталий Лейбин о проекте «Русский репортер»—онлайн и студентах-журналистах

В медиа сейчас быстро меняются и способы производства контента, и способы его потребления. Изучать новые практики и создавать новое СМИ главный редактор журнала «Русский репортер» Виталий Лейбин решил вместе со студентами Высшей школы экономики. Под его руководством в университете проходит проект «Русский репортер»—онлайн. Мы поговорили с Лейбиным о проекте, современных медиа и проблемах двадцатилетних.

Из личного архива Виталия Лейбина

Как родилась идея сделать такой проект в ВШЭ?

Мы давно с Факультетом коммуникаций, медиа и дизайна обсуждаем новые проекты. Поскольку Вышка — передовой вуз, а мы в какой-то своей роли — передовое СМИ, хотели освоить новые практики, которые не знаем. Вроде мы передовые, но отстающие — отстаем от времени. От времени все отстают. Хотели что-то придумать, что продвинет нас вперед.

Сначала мы обсуждали школу содержательных блогов, чтобы делать новые авторские медиа. Не блоги, а именно авторские медиа. Авторские медиа — это медиа на любой платформе, которые имеют одного автора-лицо. Обычно авторские медиа вроде «Дудя» не из одного человека состоят, это большая машина. Как создать авторские медиа с тем посылом, чтобы это было искренне. Отличие стиля блогов от стиля олдскульного СМИ в том, что там позиция не отстраненная, а очень личная. И как притом оставаться содержательными, потому что известно, что многие блогеры-миллионники не соберут миллиард рублей на лечение, а мы соберем, потому что наша аудитория более внимательная и сочувствующая, а у тех, кто смотрит видеоигры, не обязательно есть, чем заплатить. Мы хотели совместить преимущества старых и новых медиа и что-то еще придумать. То, что сейчас у нас происходит, скорее эксперимент.

Мы сейчас сделали один материал для выпуска «Русского репортера» про двадцатилетних. Это главный материал номера. Это история о том, как видят последнее десятилетие люди, которым ровно двадцать. Мы пытались понять их культурные практики и привычки. 

Такая получилась живенькая сцена, сделанная усилиями нашей группы, но некоторые интервью брали мы сами. Я, например, брал интервью у своей дочери, которой сейчас 20 лет и которая учится в Высшей школе экономики. Игорь Найденов, мой коллега, взял интервью у своего сына. Когда мы еще поговорим со своими детьми о проблемах двадцатилетних, если не во время интервью?

Там было интервью, которое взяла главный редактор благовещенской газеты у прекрасной девочки. Та работает медсестрой и мечтает поступить в медицинский университет, а пока учится в медицинском колледже, потому что не хватило баллов ЕГЭ по химии. Очень умная, упорная девочка, не хочет уезжать из России и так далее. И с другой стороны такая аффилированная вышкинская молодежь. Но, как ни странно, большинство из них сказали, что много чего не нравится, но уезжать не хотят. Там не было такого как в 90-е, когда все говорили, что пора валить из страны. Действительно, есть такое настроение, но оно оказалось не массовым.

Почему этот материал связан с нашим проектом? Потому что мы хотим спроектировать новое медиа и хотим понять аудиторию.

То есть с помощью этого проекта вы хотите исследовать молодежь?

Да, молодежь меня интересует как носители новых практик, о которых мы не знаем. В медиа сейчас все очень быстро меняется: и способы потребления, и способы производства уже идут не от стариков, которые что-то придумывают, а от самой технологии и того, как ее используют. В этом смысле мы хотели почувствовать практику.

Какие были основные критерии отбора участников проекта?

Мы повесили проект на «Ярмарку проектов» и попросили написать проект нового медиа, как участники его видят. Всех, кто справился с заданием, мы взяли. Они придумали довольно качественные, интересные предложения – надо сказать, не сильно продвигающие нас в сторону новых медиа, поскольку использовались старые практики, – но мы будем искать.

Планируете ли вы брать лучших по итогам проекта студентов в Русский репортёр?

У нас «Русский репортер» сейчас в экономически нелегком положении. Мы берем очень мало людей. Хотя у нас есть студентка, правда, из МГУ — Аня Рыжкова. Она отличница, очень упорная. Успевает работать у нас, сдавать экзамены еще. Но прошло полтора года перед тем, как она научилась писать большие тексты. Зато сейчас она уже будет нарасхват. В этом смысле с нами поработать точно можно.

Поскольку этот проект на платформе LES.media, а мы ее собираемся развивать, то там возможны разные партнерства, даже соучредительства. Мы готовы всячески продвигать студентов, но я хочу сказать, что старые медиа — не лучший источник зарабатывания средств.

Студенты совместно с «Русским репортером» выпустили материал. Чем еще они занимаются, как проходят занятия?

Мы на части занятий разбираем практические домашние задания, на части — новый теоретический материал пытаемся освоить, который нам нужен для того, чтобы выполнять практические задания. Сейчас у нас в работе два глобальных проекта. Один — реализация пилотного выпуска или пилотного материала каждого из проектов участников, которые они сами заявили. И более короткий. Продолжая тему практик двадцатилетних, мы берем интервью у успешных двадцатилетних, у которых есть свои ноу-хау, знания про жизнь, из этого тоже сделаем материал. Или отдельный, или общий.

В какой-то момент, я думаю в мае, мы начнем выкладывать все это на сайт на LES.media, тогда же, видимо, придумаем какую-то новостную трансляцию. У нас будет интернет-вещание нашего проекта: и новостное, и вообще, в которое будут приглашены все желающие — это будет открытое мероприятие.

Что на выходе получат студенты?

Они должны получить интенсивный опыт работы в собственном медиа, которое сами же и придумали. Главное, чтобы они были готовым кадром для интернет-медиа — у участников проекта будет больше шансов трудоустройства и проектирования в этой части, потому что они будут знать, что это такое на практике.

И самое главное, мне бы хотелось, чтобы на фоне простого желания получить где-нибудь практику и чему-то научиться, еще горела звезда придумывания собственных проектов.

В описании проекта сказано, что студенты научатся факт-чекингу, аналитике, коллективной работе над актуальными материалами, редактированию и рерайтингу. Насколько эти навыки важны для современного журналиста?

Все они необходимы. Все, что касается факт-чекина — это наша гигиена, не только журналистская, но и общечеловеческая. Должен быть навык: «Давайте притормозим эмоции и проверим, была ли новость».

Даже когда новость не твоя собственная, а ты берешь ее с информагентства, ты все равно должен иметь арсенал, штук 30-100 способов сделать так, чтобы это была твоя новость. И вот эти вещи мы обсуждаем, пробуем делать.

Получается, этим навыкам обучиться можно. А если говорить о журналистике в целом, можно ли научиться быть журналистом в вузе? Или только в процессе работы?

Это практическая отрасль, ей учатся в практике. Для журналиста важен кругозор и какое-то образование. Мне все равно, откуда журналист будет брать свое мировоззрение, главное, чтоб оно было.

Главное, чтобы журналист мыслил не шаблонно, не прямо, знал, что правда всегда сложнее, чем кажется, что у каждой из конфликтующих сторон есть какая-то логика и настоящая истина где-то между ними. Если вы видите войну, вряд ли какая-то сторона полностью права. Даже в том случае, когда вы на правой стороне воюете, защищаете кого-то, кого посадили в тюрьму, нужно понимать, что на вашей стороне все равно много вранья, даже если на вашей стороне глобальная правда. Это понимание приходит с опытом и образованием.

Откуда берется опыт и мировоззрение мне, как и любому редактору, все равно. Но мною замечено, что хорошие телевизионщики в основном берутся с журфаков. Хорошие пишущие — почти неважно откуда. Потому что, видимо, журфаки учат выстраивать контакт. Ты на журфаке пройдешь практику, а на практику для телевизионщиков с другого факультета или с улицы не так просто устроиться.

То есть журфаки нужны?

Мне кажется, да. Я бы задумывался над тем, чтобы учиться на журфаке, чтобы усилить свое хобби или интерес еще одной областью, потому что журналистика — это профессия, которая идет в паре. Журналист и одновременно, например, ведущий или журналист и модератор, журналист и экономист, журналист и общественный деятель.

Какие основные навыки и качества должны быть у журналиста сегодня? Чему из этого можно научиться, а чему — нет?

Это мы специально изучали, у нас даже была специальная сессия на летней школе «Русского репортера» по проектированию медиаобразования будущего с группой «Метаверситет» — экспериментаторами в сфере образования. Мы поняли следующее: есть требования входа, чтобы начать учиться. Они не очень сложные, туда входят любопытство и нечто, что мы называем вменяемостью. Вменяемость — это когда ты можешь понять, что тебе говорят не с позиции «я умнее», а встать на позицию другого. Это важно для общения с редакторами, чтобы понимать задания. Вменяемость — это достаточно дефицитное качество. Обычно люди либо просто слушают все, либо говорят: «Нет, я сам знаю». А нужно действительно понять, что от тебя требуют. Творчески понять.

И какие-то навыки медийной работы. Либо ты хорошо пишешь, либо ты хорошо фотографируешь, либо ты хорошо снимаешь, либо ты хороший модератор. Если ты имеешь любой из этих медийных навыков, вменяемость и любопытство, то вход есть. После входа в течение полутора лет хорошие практические занятия могут сделать хорошего специалиста.

Какие у вас впечатления от проекта и студентов-участников?

Очень хорошие студенты. Мне очень нравятся и молодежь, и романтизм такой приятный, жесткость, желание всех спасать. Все очень талантливые. Я, конечно, устаю, я ведь не преподаватель, и меня немного от себя тошнит, когда я много говорю. Чувствую, что много болтаю. Хотелось бы так устроить все в следующем году, чтобы меньше разговаривать и больше делать.

Интервью подготовила Анастасия Ольшанская